Шилен еще раз оглядывает стройную фигуру. Вода тугими жгутами переплетается на руках, сворачивается в сильные мышцы. Высокая фигура на голову выше юной богини. Длинные сильные ноги, красивые руки, пальцы пианиста и аристократический нос. Шилен задумчиво смотрит на полупрозрачную фигуру. Рука богини медленно поднимается к голове еще не оформившегося существа, чуточку поправляет прическу. Водные струйки волос, под ладонью Шилен ложатся в разные стороны, перебегают, устраиваются поудобней, вновь перебираются на новое место. Шилен отводит руку, вновь оглядывает утонченную фигуру. Пальчик богини легкими касаниями проходится по лицу, вычерчивает красивые губы, приятные тонкие черты лица. Богиня большим пальцем проводит по глазам фигуры, отводит руку. Палец Шилен случайно касается уха создания. Вода, повинуясь прикосновению хозяйки, оттекает, оттягивая ухо. Шилен задумчиво осматривает, чуть подводит, вновь оглядывает. Существо получается забавным, несмотря на всю мужественность и силу.
Эйнхазад с холма наблюдает за творчеством дочери. Шилен сосредоточенно лепит из послушной воды мужественную фигуру. Эйнхазад узнает в фигуре черты мужа, только утонченные, сглаженные. Пальцы богини-созидательницы непроизвольно вздрагивают, вспоминая каждый изгиб и черточку Грен Каина. Эйнхазад сладостно жмурится вспоминая ночи любви. Могучее жаркое солнце мощно целует прекрасную фигуру богини, щекочет теплыми лучиками. Эйнхазад блаженно улыбается, подставляет теплым лучам спину. Мягкая изумрудная трава мягким ковром поддерживает божественное тело. Легкий ветерок торопливо облизывает спину, перебирает роскошные золотые волосы, в которых быстро бегают искры солнца. Где-то в далекой вышине лениво плывет вата воздушных облачков в голубом безбрежном океане неба.
Шилен весело смеется, глядя, как фигура сдвигается с места, делает первые неуверенные шаги. Вода мощно струится, перетекает по всему телу нового существа. Эйнхазад в одно мгновение оказывается рядом с дочерью. В глазах богини радость и удивление. Фигура неуклюже сгибается в учтивом поклоне перед богиней-созидательницей. Остроконечные уши красиво выставляются из-под шапки прозрачных волос. Эйнхазад легким мягким прикосновением приподнимает подбородок нового создания, смотрит в глаза. Водяная фигура вздрагивает, начинает наливаться цветами.
-Дочь моя, - говорит Эйнхазад. – Ты истинная богиня, ты создала необыкновенное существо, которому нет равных в нашем мире. Они просто обречены на мировое господство.
Шилен неуверенно улыбается, удивленно спрашивает:
-Они?
-Да, именно они, - отвечает Эйнхазад. – Негоже оставлять такое прекрасное создание без пары.
От прозрачной фигуры тут же отделяется капелька, быстро разрастается в прекрасную женскую фигуру. Тонкие руки стеснительно прикрывают красивую грудь, а умопомрачительной длины ноги просто великолепны. Пышная грива волос спадает на плечи. Оба существа быстро наливаются плотью. Шилен недоуменно смотрит на мать.
-Так им будет лучше, - отвечает Эйнхазад. – Они просто не смогут выжить в водной форме, но посмотри сама, они ни чуть не подурнели!
Шилен придирчиво оглядывает прекрасные фигуры. Тонкие пальчики юной богини пробегают по мышцам мужчины, гладят волосы утонченной женщины.
-Дай же им имя, дочь моя, - торжественно говорит Эйнхазад. – Пусть весь мир узнает, что появились новые владыки!
-Эльфы, - также торжественно отвечает Шилен. – Они будут зваться эльфами!

Грен Каин вздрагивает, когда мир содрогается от непонятной силы. Бог быстро срывается с места, взмывает под облака. Далеко в центре материка назревает нечто непонятное, но волнующее. Грен Каин устремляется туда. Бог рассекает воздух будто метеорит. Вокруг темной фигуры золотистым сиянием пляшет плазменное облако. Материк быстро приближается, а далекие горы, где творится что-то странное, разрастаются. Из маленьких точек уже превратились в небольшие бугорки, кочки, наконец разрастаются до холмов. Грен Каин резко снижается, с размаху приземляется. Вокруг бока тут же вспыхивает зелень. Деревья пугливо отшатываются, а земля расходится волнами, словно водная гладь от камня. Бог быстро бежит к высокой скале, которую сотрясают странные конвульсии. Камень трескается и крошится. На глазах бога от скалы отрывается крупный обломок, устремляется к земле. Камень причудливо изломан. Контур напоминает громадное тело. Камень тяжело рушится у подножья, тут же рядом с ним падает еще парочка. Скала продолжает сотрясаться, раскачиваться. С хрустом ломается прочный камень, устремляется вниз. Со склонов сбегают уже целые камнепады, на бегу сливаются в булыжники, те превращаются в большие валуны, целые скалы. Грен Каин недовольно отскакивает от очередной громады. Скала продолжает разбрасываться громадами камня. Острый шпиль уже не торчит клыком из земли. От высокой крутой скалы остался лишь тупой пенек, будто старый истершийся зуб. Конвульсии медленно начинают стихать. Скалу уже не трясет, как медведь попову грушу. Камни откалываются редко, скатываются со склонов неспешно. Грен Каин подходит к ближайшему валуну. Камень величиной с самого бога и даже больше. Земля проглотила почти на половину, так силен был удар. Грен Каин осторожно касается теплой каменной поверхности. Валун тут же вздрагивает, замедленно распрямляется, превращаясь в могучую фигуру великана. Грен Каин изумленно глядит на невиданное существо. Великан, даже стоя наполовину в яме, макушкой на уровне груди бога. Грен Каин недоуменно оглядывается вокруг. Остальные скалы тоже начинают Распрямляться, встают уже могучими высокими и сильными фигурами. Бог с удивлением замечает и прекрасные в своей первозданной красоте тела великанш. Могучий гигант, что стоит прямо перед богом, почтительно склоняет голову. С достоинством приветствует бога разрушения. Грен Каин отвечает приветливым кивком сразу всем. Великаны почтительно приветствуют могучего бога, склоняют головы. Грен Каин удивленно разглядывает новую расу, пришедшую в мир. Расу, которую сотворила сама природа.
Где-то высоко в необъятных просторах неба ярко вспыхивает солнце, играя в локонах Эйнхазад. Богиня в один миг приземляется рядом с мужем. Грен Каин ласково обнимает супругу, нежно целует. Эйнхазад нежно, но уверенно отстраняется, переводит взгляд на застывших в поклоне великанов. В глазах богини появляется задумчивость. Мягкий голос Эйнхазад веселым ручейком срывается с губ:
-Их создала сама природа. Эти существа появились из союза созидания и разрушения. Это поистине мировое чудо.
Грен Каин улыбается, глядя в просветленное лицо супруги, ласково говорит:
-Но ты, без сомнения, еще большее чудо, чем даже сам мир.
Могучие руки бога подхватывают Эйнхазад. В тот же миг Боги скрываются в невообразимой вышине небес.
Самый могучий великан, что первым склонил голову, приветствуя бога разрушения, выпрямляется. Широкая сильная длань взмахом призывает собратьев двигаться следом. Великаны без слов устремляются в путь. Им предстоит поистине колоссальный труд. Но судьба приготовила для них важную роль и они обязаны выполнить предназначение.

Эйнхазад припадает к губам мужа. Боги сливаются в страстном, поистине божественном поцелуе. Мягкое облачко ласково принимает прекрасные тела богов. Белоснежные одежды Эйнхазад и черный наряд Грен Каина в мгновение ока сползают, мигом укрывая богов от остального мира непроницаемым шатром. Мягкий бок облака нежно поддерживает прекрасные тела. Руки Эйнхазад нежно гладят могучую фигуру мужа, пробегают по черным волосам. Грен Каин ласково целует богиню, губами касается прекрасной груди. Глаза Эйнхазад становятся нежно-розовыми, тут же меняют цвет на игривый малахитовый. Бог разрушения с любовью заглядывает в прекрасные глаза супруги, ладонь опускается на строиный изогнутый стан, привлекает к себе. Эйнхазад прижимается к нему всем телом, обхватывает руками. Сильная длань бога пробегает по ее волосам. Пышные локоны, что водопадом сбегают на плечи, тут же тускнеют, наливаются темным золотом. Богиня обхватывает мужа за шею, впивается в его губы в долгом страстном поцелуе. Ладонь Грен Каина нежно гладит крутую ягодицу Эйнхазад, скользит дальше по прекрасной длинной ноге. Бог подхватывает супругу под коленку, закидывает прекрасные ноги себе на бедра. Их тела сливаются в экстазе любви. Свет и Тьма, Разрушение и Созидание соединяются в вечном танце любви, и никто не смеет мешать богам. Даже яркое солнце чуточку тускнеет, а ветер из свирепого и необузданного зверя становится ласковым котенком, теплым и пушистым.

Лунный свет заливает широкую равнину ласковым белесым светом. Светлое пятно луны висит в высокой темноте. Острые искры звезд, словно шляпки гвоздей, которые держат высокий купол неба. Вдалеке зубчатой стеной высятся горы. Лунный свет играет на заснеженных вершинах. Еще дальше, за горами лениво шепчет океан. Волны, подгоняемые легким ветерком, набегают на песчаный берег. В небесной вышине медленно плывут пушистые облачка. Грен Каин задумчивым взглядом обводит широкую равнину, легко отталкивается от гранита ступеней. Прочный камень обиженно хрустит, по ступеням ветвистыми молниями разбегаются трещины, но тут же зарастают. Бог резко взмывает в воздух. Длинный плащ красивой волной струится следом за хозяином. В лунном свете плавные изгиба красиво перетекают, меняются один другим. Ветер глухо стонет, рассекаемый божественным телом. Горы приближаются скачком. Грен Каин резко опускается на каменную плоть. Воздух тугой волной разбегается от божественного тела. Камень пересекает черная трещина. От горы откалывается огромный кусок, срывается вниз. Через секунду земля вздрагивает, оглушительный грохот разрывает ночную тишь.
Грен Каин уверенно идет вглубь горной равнины. Посреди плато высится каменный город. Еще несколько дней назад здесь был только безжизненный камень, а сейчас, словно грибы на трухлявом пне, стоят двухэтажные каменные дома. Бог останавливается около ближайшего, пробегает по стене взглядом. Каменная кладка убегает на высоту четырех ростов. Стена сложена из огромных обломков. Грен Каин идет дальше. Ровные улицы рассекают город, разбегаются во все стороны от центра. На их пересечении стоит огромное здание. Высокие стены убегают высоко вверх, где-то там, скребут пуза, пролетающим мимо облачкам. Огромный проем ворот прикрывают массивные створки. Грен Каин с легкостью распахивает тяжелую дверь. Темное нутро встречает живым теплом. Массивные стены делят этаж на множество комнат. Высокий потолок метрах в шести над головой. Грен Каин уверенно идет в кромешной тьме. Лестница услужливо стелится под ноги, выводит на второй этаж. Последняя ступенька переходит в пол длинного коридора. По обе стороны – ряды дверей. Где-то в конце трепещет слабый огонек настенного факела. Бог уверенно Идет по коридору, поглядывает на двери. Тяжелые створки надежно прикрывают комнаты, но божественный взгляд с легкостью пронзает преграду. Перед очередной дверью Темный бог останавливается. Створка бесшумно распахивается, пропуская властелина разрушения. Большая комната погружена в непроглядный мрак, но Грен Каину свет и не нужен. У дальней стены под окном стоит огромная кровать. Вожак великанов мирно спит в своей постели. Грен Каин тихонько проходит комнату, присаживается на услужливо подвернувшийся стул. Великан начинает ворочаться, недовольно постанывает, пробуждаясь. Бог разрушения терпеливо ждет. В его изящной руке из ниоткуда появляется факел, тут же вспыхивает заливая комнату неверным светом. Великан сбрасывает путы сна, рывком садится в кровати.
-Рад встрече, небожитель, - слышится сильный голос.
Грен Каин удивленно вскидывает бровь, задумчиво смотрит на уважительно склоненную голову, спрашивает:
-Кто вы?
-Мы великаны, Грен Каин. Нас создала сама природа…
-Я знаю, - прерывает бог. – Я присутствовал при этом. Ответь мне, почему вы так быстро развиваетесь? Я тоже создал собственное племя, но они едва-едва обретают разум, а вы уже отстроили целый город.
Великан молчит, раздумывает, наконец отвечает:
-Природа создала нас такими. Все, что создано нами, было изначально заложено в каждого великана.
Бог задумчиво морщит лоб. Когда-то, давным-давно, точно также появились и они, боги. Темное и Белое, Созидание и Разрушение, Грен Каин и Эйнхазад, воплотившаяся воля этого мира. Кто же такие великаны? Не им ли суждено сместить богов?
Грен Каин резко встает со стула.
-Спи, - кидает бог через плечо.
Великан тут же, словно подкошенный валится на кровать. Дверь бесшумно захлапывается за спиной темного бога.

Шилен весело смеется, глядя на потуги эльфа. Высокая стройная фигура вновь окутывается водной изморосью. Эльф оглушительно чихает, зябко передергивается. Уже давно весь вымок и продрог. Шилен быстро говорит магическую формулу. На узкой ладошке богини тут же расцветает прекрасный цветок из тугих жгутов воды. Эльф заворожено смотрит, как водные лепестки распускаются, солнцу открывается голубое нутро цветка. Листья медленно, одно за одним, отрываются, падают на землю. Цветок растет, превращается в красивое яблоко, медленно наливается плотью. Вот уже вместо комка воды на ладони Шилен вкусный плод. Яблоко манит красным боком. Эльф сглатывает голодную слюну. Богиня улыбается, кидает плод своему творению. Эльф ловит на лету, тут же съедает в один присест. Шилен строго изгибает бровь, взглядом указывает на недалекий холм. Эльф со вздохом начинает магическую формулу заново. Тонкие красивые пальцы быстро плетут магический узор. В воздухе остаются прозрачные росчерки чистейшей воды. Причудливая вязь сливается в рисунок, вспыхивает под ярким светом солнца. Эльф вскрикивает, завершая формулу, взмахивает руками. С длинных красивых пальцев тут же срываются две темные капли, устремляются к вершине холма. Мельчайшие голубые частицы повисают в воздухе, обозначая движение капель. Вершина холма вздрагивает, взрывается изнутри неведомой силой. Шилен довольно улыбается, сдержанно хлопает, оценивая заклятье. Эльф благодарно склоняет голову. Узкая мягкая ладонь богини пробегает по светлым волосам, легонько касается носа. Эльф нерешительно замирает. Шилен довольно смеется, поднимается с земли, тут же фигура богини рассыпается водной моросью, впитывается в землю. Эльф облегченно распрямляется, задумчиво оглядывает собственные руки и в очередной раз начинает плести заклинание.

Эйнхазад задумчиво смотрит в окно, там раскинулся прекрасный вид. Бескрайняя равнина укрыта зеленым ковром. Трава, словно море, медленно колышется, под дыханием ветра. Высокое чистое небо изгибается крутым куполом, накрывает землю, словно гигантская чаша. Барашки облаков плывут в голубом океане. Веселый ветер задорно треплет их за белые бока. Богиня чувствует, как в ее теле медленно крепнет новая жизнь. Скоро на свет появится еще один бог. Вот уже несколько дней она не покидает замок. Грен Каин каждый день приносит ей самые лучшие фрукты, вкуснейшую воду из самых чистых горных источников.
Ворота дворца распахиваются, пропуская темного бога. Грен Каин быстро пересекает зал, нежно обнимает супругу. Эйнхазад прижимается к его груди щекой, обхватывает руками. Она все еще не решается признаться даже себе, но именно сегодня в мир войдет новый бог. Даже сейчас она чувствует его силу. Их сын будет достоин отца.
Грен Каин нежно подхватывает супругу на руки, осторожно несет в спальню. Широкое мягкое ложе принимает тело богини. Грен Каин заботливо укрывает жену теплым одеялом. Эйнхазад зябко кутается, тяжело вздыхает. Темный бог садится рядом, берет ее ладонь в свои руки. Тяжесть, что горой лежит на ее сердце, медленно исчезает. Грен Каин с нежностью смотрит на супругу, поглаживает ее руку. Эйнхазад с благодарностью смотри в черные глаза любимого. Дыхание богини выравнивается, а веки медленно прикрывают глаза. Грен Каин мягко поднимается с кровати, выходит, оставляя Эйнхазад наедине со сном.

Паагрио восхищенно смотрит вдаль. Целый мир раскинул свои необозримые просторы перед молодым богом. Грен Каин улыбается, глядя на сына. Со ступень дворца богов мир кажется маленьким, почти игрушечным. Даже тела облаков плывут где-то там, внизу. Зеленые луга, равнины и степи и вовсе кажутся не крупнее ногтя на мизинце. Далекие громады гор, словно выпирающие ключицы. Бог разрушения медленно подходит к Паагрио, осторожно кладет руку на плечо сына. Юный бог переводит восхищенный взгляд на отца. Грен Каин ободряюще улыбается, подхватывая сына на руки, тут же срывается с места в стремительном полете. Паагрио довольно кричит, прижимается к отцу. Ветер пугливо распадается от одной только мысли Грен Каина, так что стремительный поток встречного воздуха не касается молодого бога. Паагрио заворожено глядит вниз, на далекую землю. Под ними проплывают зленные равнины, полные различными существами. Равнины сменяются лесами, иногда земля и вовсе разрывается прозрачной водной гладью. Солнце дробится на мелких волнах, разбрасывает блики солнечных зайчиков. Из водяного зеркала то и дело выпрыгивают блестящие тела рыб.
Грен Каин останавливается над заснеженной, скалистой местностью севера. Паагрио довольно смеется, соскакивая с отцовских рук с пушистый снег. Грен Каин срывает с ближайшего сугроба горсть снега, сминает в руках. Паагрио подкидывает снег обеими горстями, заворожено смотрит, как пушистые снежинки медленно опускаются на землю, серебрясь под солнечными лучами. Грен Каин легонько кидает комком в сына. Паагрио вздрагивает, резко оборачивается, в глазах удивление. Бог разрушения вновь зачерпывает горсть снега, сжимает ладонями. Паагрио весело смеется, быстро скатывает комок. Грен Каин едва успевает увернуться от снежного снаряда. Паагрио тут же лепит новый, вновь кидает в отца. Вершинка сугроба взлетает вверх, от могучего пинка молодого бога. Грен Каин вертит головой, выискивая в снежной карусели сына. Паагрио с громким криком прыгает на отца из соседнего сугроба. От неожиданности темный бог валится на землю, катится по снежно-белой простыне, но тут же вскакивает. В глазах темного бога вспыхивает азарт.

Грен Каин быстро входит в тронный зал. Паагрио в припрыжку следует за отцом. Умиленная Эйнхазад смотрит на них. Сырые, но довольные. В складках плаща Грен Каина до сих пор белеет снег, а на граните пола остаются мокрые следы божественных сапог. Промокшая одежда Паагрио очерчивает юную фигуру бога, уже перевитую мышцами. Эйнхазад одним движением брови высушивает обоих. Снег быстро тает, тут же переходя в пар. Плащ Грен Каина, словно разъяренная кошка, встает на дыбы, разбрасывая вокруг капли талого снега. Темная одежда тут же высыхает, обвивает хозяина тугим коконом. Полы складываются в причудливые отростки и пластины, превращаясь в прочнейшую броню. Паагрио восхищенно глядит на отца, недоуменно оглядывает свою одежду. Складки удобного костюма тут же начинают уплотнятся под его взглядом, превращаются в толстые пластины, прикрывают грудь, спину. Рукава, уплотняясь сохраняют в суставах подвижность, совсем не стесняют движения. Капюшон вздыбливается гребнем, тут же опадает на голову, превращаясь в красивый шлем. Забрало приподнимается, открывая довольное лицо Паагрио. Грен Каин с уважением глядит на сына, одним движением вынимает из воздуха огромный двуручный меч. Хищное изогнутое лезвие волной опускается до самой земли, а рукоять заканчивается на уровне головы темного бога. Красивая гарда, словно сплетена из отдельных проволок, заканчивается оскаленными пастями драконов. В перекрестье – огромный красный камень. В многочисленных гранях играют яркие искры, словно внутри заперто целое солнце… только поменьше. Драконы, скручиваясь хвостами, вытягиваются в удобную рукоять, на которую с легкостью можно положить и четыре ладони. А вместо навершия – лепесток застывшего огня. Солнце пугливо пробегает по острому лезвию, тут же соскакивает. Грен Каин, придерживая за лезвие, протягивает клинок сыну. Паагрио восхищенно глядит на чудо. Меч выше молодого бога на четверть, а на гарда длинной с предплечье Паагрио.
-Бери, сын мой, - торжественно говорит Грен Каин. – Это мой подарок, на твое совершеннолетие.
Паагрио со вздохом принимает тяжелый клинок, благодарно склоняет перед отцом голову.
-А теперь – иди, - говорит темный бог. – Перед тобой целый мир.

Ветки сухо трещат под острыми зубами огня. Языки пламени изгибаются в причудливом танце: то возносятся высоко вверх, то пригибаются к самой земле. Неверный свет вырывает из тени могучую фигуру молодого бога. Паагрио за это время вырос и раздался в плечах. Его тело увито сильными мышцами, словно сытыми удавами. Под кожей, словно тяжелые валуны, перекатываются бугры мускулов. Черная щетка волос прикрывает голову. На коленях бога лежит широкий и длинный клинок. Меч при каждом всполохе костра вспыхивает красным светом. Причудливая вязь рисунка на клинке неохотно гаснет, зловеще пульсируя в темноте поляны. Длинная рукоять одинаково удобна, как для одной, так и для двух рук. От гарды вниз завивается нетолстый прут, кольцами охватывая ручку. Длинный острый камень завершает спираль. Ветер заунывно подвывает, обвивая холодными щупальцами все живое. Только деревья под толстой броней коры сдерживают натиск холода. Животные пугливо прячутся по норам, пережидая ночную бурю. Те, кто не успел укрыться в теплой берлоге – обречены. Природа жестока, выживает только сильнейший.
Паагрио подбрасывает в огонь целое полено. Костер тут же прижимается к земле, оглушенный тяжестью дерева. Красные язычки неуверенно облизывают кору, пробуют на вкус. Дерево медленно чернеет под касаниями огня. Пламя быстро выползает из-под тяжести древесины, взбегает по стволу, вгрызается. Полено разгорается ярко, с легкостью разгоняет мрак на поляне. Приземистые деревья часовыми стоят вокруг, накрывают блюдце лесной опушки переплетением ветвей, словно пологом. Толстые стволы не пускают ночной ветер, отрезая холодное дыхание. Убогая травка сиротливо жмется к земле, старается хоть чуть-чуть согреться. Пламя с хрустом вгрызается в дерево, одним щелчком ломает толстое полено. Искры густым снопом взвиваются вверх, устремляются к невысоким кронам стаей хищных мотыльков. Красные звездочки повисают на темных ветвях деревьев, образуя над поляной подобие ночного неба. Луна, на секунду выглянувшая из-за проплывающей тучи, тут же рушит хрупкую иллюзию. Искры быстро гаснут под мощным дуновением ветра.
Молодой бог задумчиво смотрит в огонь. В черных глазах Паагрио отражается безумная пляска костра. Языки сплетаются в причудливые фигуры, тут же превращаются в неведомых существ, дерутся друг с другом, вновь перевоплощаются. В огне прячется целый мир, и если сильно захотеть, то можно немного приоткрыть разделяющий полог и заглянуть в совершенно другую реальность. Костер резко пригибается к земле от очередного порыва ветра. Холодный поток неведомо как пробивается сквозь строй толстых стволов. Паагрио недовольно морщится, но пламя тут же выпрямляется, расправляет плечи. Огонь мощно поднимается вверх, на короткое мгновение отрывается от земли. Паагрио взглядом ломает языки пламени, сминает, переделывает. Из огня медленно появляется фигура, приобретает все новые черты. Бог быстро заканчивает перекраивать пламя и вот уже вместо языков огня – женская фигура. Багровое свечение быстро гаснет, переходит в благородный цвет постаревшей бронзы. Женщина медленно отрывает глаза. Ее тело перевито тугими жгутами мускулов. Мощная грудь выпирает двумя большими полушариями, венчается темными ореолами сосков. Паагрио поднимается с земли. Женщина легко парит над костром, задумчиво и благодарно глядит в глаза бога. Ее красивая фигура легко соскальзывает на землю. В одно движение молодой бог привлекает женщину к себе. Костер прижимается к самой земле, давая возможность мраку поглотить поляну. Ветер прекращает заунывную песню. Природа затихает, оставляя юного бога наедине со своим творением.

Людской поселок разросся, обзавелся частоколом. Невысокие домики уже не умещаются в кругу ограды, жмутся к самому забору. По неровным улочкам поселка туда-сюда ходят люди, скрываются в домах, но тут же вновь выбираются на улицу. Грен Каин глядит за суетливой жизнью с далекой скалы. Маленькие домики пугливо жмутся к земле, словно боятся удара с небес. Люди изредка выходят из окружения частокола, устремляются куда-то с палками наперевес. Темный бог замечает пару раз, как в поселок возвращаются со звериными тушами на плечах. Едят прямо так, сырыми. Грен Каин морщится, глядя на кровавую трапезу, лениво поднимается со скалы. Воздух упругими ладонями подхватывает божественное тело, несет к деревне. Люди за это время уже порядочно выросли. Теперь средний человек Грен Каину по плечо. Темный бог в один миг превращает свободный плащ в темную броню, уверенно идет через поселок. Люди испуганно замирают, глядя на темную фигуру. Из приземистого здания в центре поспешно выходит старец с белой головой, склоняется перед богом в почтительном поклоне. Следом за старцем выходит его супруга. Волосы все еще достигают плеч, но благородный золотистый цвет сменился белизной серебра.
-Приветствую тебя, мой властелин и создатель, - удивительно сильным голосом говорит старец. – Многие годы прошли с того благословенного мига, когда твоя длань вырвала меня и мою супругу из рук небытия.
Грен Каин удивленно вскидывает бровь. Цепкий взгляд бога подмечает порядком подгнившие углы домов, выхватывает из толпы нескольких седовласых охотников, которые еще в прошлый раз бегали за добычей безусыми юнцами. Для него прошло всего несколько дней, а для его творения – несколько лет. В глазах Грен Каина появляется жалость. Человеческое тело оказалось слишком слабо для божественного мира. Единственное, что не теряет силу со временем – ум. Капля крови бога продолжает жить и бороться за себя, род, племя, детей и жен. Ладонь темного бога ласково опускается на плечо старцу, понуждает распрямить спину, расправить плечи. В глазах старика просыпается могучее пламя мощи, закручивается в тугие узлы воли. В постаревшее тело вливается могучая божественная сила. Люди замирают, пораженные небывалым зрелищем. Из толпы доносятся восхищенные возгласы. Грен Каин отнимает руку. Старик, словно заново родился: руки перевиты могучими мышцами, короткие волосы кажутся скорее серебряными, чем седыми. Выцветшие глаза вновь налились небесной голубизной, и теперь в них безудержно плещется сила. Даже морщинистое лицо разгладилось, стало просто обветренным, избитым холодами, потемневшим на солнце. Люди с восхищением узнают в чертах своего старосты сходство с божественным лицом.
-Спасибо, мой бог, - склоняясь говорит человек. – Но нет мне жизни без моей супруги, а ее жизненная линия – неразрывно связана с моей и оборвутся они лишь вместе.
Грен Каин хмыкает, оглядывая свое творение с ног до головы. Его расчет оказался верен: цепкий ум не просто сохраняет мощь дольше человеческого тела, но и с каждым днем совершенствуется, познает окружающий мир. Громкий, исполненный мощи, голос бога с легкостью перекрывает все звуки вокруг:
-Неужели ты думаешь, что я могу не помочь прекраснейшей из твоего рода? Или ты забыл, что она это ты сам и только вместе вы создаете одно целое. Запомните, люди, так будет во веки веков. Только две половинки создадут целое, и только вдвоем вы сможете найти душевное спокойствие и счастье!
Длань бога осторожно опускается на склоненную голову женщины. Все заворожено следят, как бойкая старушка стремительно молодеет. Грен Каин одним касанием убирает из располневшей фигуры все лишнее, стирает с лица следы прожитых лет. Старушка стремительно превращается в прекрасную, полную сил женщину. Такой ее едва ли помнят даже сыновья. Жена старосты медленно разгибается и из старческого тела появляется прекрасная фигура с красивой грудью и длинными ногами. Только волосы продолжают серебрится под солнцем, пышной волной спадая на плечи. Грен Каин улыбается, глядя на свое творение.
-О всемилостивейший, - почтительно говорит помолодевшая женщина, - позволь пригласить тебя к нашему скромному столу и разделить нехитрый обед.
Грен Каин с улыбкой качает головой, громко говорит, чтобы слышала вся деревня:
-Я пришел сюда не за этим. Вы многие годы живете на этом острове. Уже научились выживать. Теперь пришло время еще одного дара. Пусть он будет не так величественен, как дар жизни, но вы несомненно оцените его.
Грен Каин неторопливо поднимает руку. На ладони темного бога вспыхивает невообразимой красотой яркий красный цветок чистого огня. Люди заворожено вздыхают, глядя на танец пламени. Вторая рука бога неторопливо поднимается следом. На ладони покоится невнятный бурый комок. Грен Каин с силой сводит руки. Меж ладонями, словно новое солнце, взрывается вспышка. Яркое пламя вырывается вверх, тут же останавливает бег. В руке бога остается длинный красивый меч. По отточенной стали пробегают острые блики. Простая рукоять удобно лежит в ладони. Староста благодарно принимает меч, почтительно склоняет голову.
-Я дарю вам огонь и железо. Их союз облегчит вашу жизнь, а как воспользоваться знанием решайте сами.

Темный бог в задумчивости стоит на пороге дворца. Его взгляд устремлен на далекий остров, где нашли приют его дети. Эйнхазад беззвучно подходит сзади. Нежные руки богини мягко опускаются на плечи супруга. Грен Каин прижимается к ее ладони щекой. Эйнхазад прижимается к мужу всем телом, ласково шепчет на ухо, нежно покусывает мочку. Грен Каин блаженно щурится от ласок любимой, едва не мурлычет.
-Что беспокоит тебя, милый муж? – тихо говорит Эйнхазад.
Грен Каин недолго молчит, нежась в ласковых объятьях супруги, отвечает:
-Мы совсем не замечаем, что происходит в мире.
-С чего ты взял? – удивляется Эйнхазад.
-Для нас проходит несколько дней, но на земле сменяют друг друга года, - отвечает темный бог. – Боюсь, что мы можем и не заметить, как мир изменится до неузнаваемости. И в этом, новом мире нам уже не будет места.
Эйнхазад замирает от страшных слов мужа. Грен Каин осторожно разворачивается в ее объятьях, нежно обхватывает талию богини. Две половинки сущего сливаются в долгом сладостном поцелуе.
-Ты говоришь страшные вещи, мой милый муж, - тихо произносит Эйнхазад. – Как может существовать мир, где нет богов? Кто же тогда будет защищать его от самоуничтожения.
Грен Каин мягко прижимает к губам супруги палец, принуждая к молчанию, нежно говорит:
-Ты слишком уверена в собственной незаменимости, но как юное дитя, нуждающееся в заботе родителей, постепенно освобождается от их опеки, так и мир, постепенно начинает защищать себя сам.
Богиня крепко прижимается к мужу, прерывает его речь новым поцелуем. Их плащи начинают медленно отрываться от земли, в медленном танце сливаются, отрезая богов от внешнего мира. Но прежде, чем смыкается любовный полог, Грен Каин говорит в прекрасное ушко супруги:
-Боюсь, милая жена, этот миг неизбежен, хотя и придет он еще не скоро…